Относительно статьи В.Кормера "Двойное сознание интеллигенции и псевдокультура"
https://lodochnic.com/%D0%B2-%D1%84-%D0%BA%D0%BE%D1%80%D0%BC%D0%B5%D1%80-%D0%B4%D0%B2%D0%BE%D0%B9%D0%BD%D0%BE%D0%B5-%D1%81%D0%BE%D0%B7%D0%BD%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5-%D0%B8%D0%BD%D1%82%D0%B5%D0%BB%D0%BB%D0%B8%D0%B3/
Мне не довелось прочесть эту статью в 1969 году, когда она была издана за границей. Ничего не слышал о ней и позже, хотя идейные цитаты из неё были широко распространены в 70-80 гг в СССР и явились, фактически, идейным основанием диссидентского движения.
В.Ф.Кормер был несколько старше меня, он получил схожее с моим образование в области вычислительной техники и некоторое время работал в ВЦ АН СССР, где в те же примерно годы работал и я. Мы даже могли пересекаться с ним в машинном зале ЭВМ БЭСМ-6.
К сожалению, В.Ф.Кормер ушел из жизни в начале перестройки, и ему не было суждено наблюдать крах СССР, а вместе с ним и крах идей, которым посвящена данная статья.
Ниже я постараюсь сформулировать идейные ошибки статьи и в общем диссидентского движения.
Определения
Автор статьи (далее, ВФК) считает, что
«…сегодня интеллигенция опять, без сомнения, явно держит в своих руках судьбы России, а с нею и всего мира…»
Утверждение смелое. А что же такое интеллигенция? И кто такой интеллигент.
Здесь ВФК пускается в длительные рассуждения, результаты которых выражаются цитатой
« Всюду были (и есть), наконец, просто образованные люди, учителя, врачи, инженеры или работники искусства.
Но никогда никто из них не был до такой степени, как русский интеллигент, отчужден от своей страны, своего государства, никто, как он, не чувствовал себя настолько чужым — не другому человеку, не обществу, не Богу, — но своей земле, своему народу, своей государственной власти. Именно переживанием этого характернейшего ощущения и были заполнены ум и сердце образованного русского человека второй половины XIX — начала XX века, именно это сознание коллективной отчужденности и делало его интеллигентом. И так как нигде и никогда в Истории это страдание никакому другому социальному слою не было дано, то именно поэтому нигде, кроме как в России, не было интеллигенции.
Кстати, именно поэтому справедливо утверждение, что многие талантливые русские люди, Толстой, Достоевский, та же Марина Цветаева, не были интеллигентами, хотя элементы интеллигентщины, конечно, были и у них.»
То есть, интеллигент (по ВФК) первоначально, природно, по определению отчужден от государства, то есть, по сути, враждебен ему в идейном смысле.
А поскольку Толстой, Достоевский, Цветаева с государством не боролись (ну, это ещё как сказать..), то интеллигентами они не являются с точки зрения данного определения.
Здесь запомним это противоречие Интеллигент-Государство, которое вводит сам ВФК и которое, без сомнения играет важную роль в развитии станы и мира.
Какими же свойствами обладает современная (1969 года) по мнению ВФК?
1.Буржуазность.
По мнению ВФК
«Интеллигенция сегодня стремится к обеспеченности, к благополучию и не видит уже ничего плохого в сытой жизни.»
«Идеалом для него является жизнь его американского или европейского коллеги, свободного, хорошо оплачиваемого специалиста, который вынужден, правда, работать значительно напряженней, чем работает интеллигент здесь, в России, но зато имеет собственный автомобиль, коттедж, семью из четырех детей, неработающую жену и может путешествовать по всему миру. »
2.Обращенная религиозность.
«Церковь, по мнению интеллигента, историческое формирование, не больше. Несколько десятков храмов в столице и кое-где в провинции еще доживают свой век, молчаливо свидетельствуя об угасании этой древней сферы бытия. Когда-то это все было необходимо, но теперь исчерпало себя. Есть культурные памятники, их, разумеется, надо беречь и даже любить, но так называемое Откровение относится к области мифологии и только.»
« …интеллигент и без всякой науки знает, что Бога нет, он уверился в этом на собственном опыте! Потому что если бы Бог существовал, то он не мог бы допустить всех тех ужасов, что суждено было за последние полвека пережить интеллигенту. Такова диалектика русского атеиста»
3.Отчуждение от своей страны и государства.
Это следует из определения интеллигенции, которое дает ВФК.
«…этот последний из перечислявшихся родовых признаков интеллигенции совпадает, по сути дела, с ее определением. »
Генезис и развитие интеллигенции
По мнению ВФК
«…когда интеллигенция появилась первый раз на исторической арене, в сороковых-пятидесятых годах прошлого века, в России имелось приблизительно следующее социальное деление: № 1 — дворянство, которое в свою очередь распадалось на: 2 — бюрократию, и 3 — земство; затем, собственно, 4 — интеллигенция, возникавшая из деклассировавшихся дворян и разночинцев; далее — 5 — духовенство; и наконец, 6 — зарождавшаяся капиталистическая прослойка.»
После революции с уничтожением классов и сословий все образованные люди так или иначе примкнули к интеллигенции
«Потенциальные купцы и дворяне за неимением возможностей, за отсутствием адекватного поля для приложения своих талантов, поневоле переходят в разряд интеллигентов. Люди с темпераментом коммивояжеров занимаются научной работой, несбывшиеся содержатели притонов выбиваются в академики, несостоявшиеся проповедники пишут статьи в академические журналы. Вообще всякий человек с высшим образованием автоматически зачисляется в интеллигенцию. »
Здесь несколько режет глаз «содержатели притонов-академики».
Уж кто-кто, а академики в СССР были чрезвычайно заслуженными и уважаемыми людьми.
Также « [партийная ]бюрократия смыкается с интеллигенцией.»
ВФК отмечает известный антагонизм власти и интеллигенции, которая эту власть породила
«…породив большевизм, напитав его собою, интеллигенция, едва только он из эфирной эманации, из призрака субстантивировался, стал реальностью, сделался властью, тотчас же захотела оттолкнуться от него, тотчас же ощутила его себе внеположным, тотчас же поняла, что этим она не решила своих проблем и должна снова терзаться своей чуждостью принявшей как будто этот большевизм земле. »
КВК усматривает противоречие интеллигенции с коммунистической идеологией
«С одной стороны, коммунистическая идеология сама есть дело рук интеллигенции. С другой стороны, эта идеология, уже в качестве принудительно насаждаемой, постоянно ориентирует интеллигенцию в направлении этих поистине «проклятых вопросов», не дает забыть ей о них. После того как преемственность христианской духовной традиции уничтожилась, после того как мечта о грядущем царстве справедливости почти исчезла, проблематика власти заняла в интеллигентской психике главенствующее место, фактически став религией.»
Тем не менее
«Интеллигенция не смела выступить при Советской Власти не только оттого, что ей не давали этого сделать, но и оттого, в первую очередь, что ей не с чем было выступить. Коммунизм был ее собственным детищем. »
И основное противоречие интеллигенции по ВФК
«Итак, на всем бытии интеллигенции лежит отпечаток всепроникающей раздвоенности. Интеллигенция не принимает Советской Власти, отталкивается от нее, порою ненавидит, и, с другой стороны, меж ними симбиоз, она питает ее, холит и пестует; интеллигенция ждет крушения Советской Власти, надеется, что это крушение все-таки рано или поздно случится, и, с другой стороны, сотрудничает тем временем с ней; интеллигенция страдает, оттого что вынуждена жить при Советской Власти, и вместе с тем, с другой стороны, стремится к благополучию. Происходит совмещение несовместимого.»
Далее автор переходит к философскому описанию двойного сознания, которое, по его мнению, является причиной столь противоречивого поведения советской интеллигенции.
О сталинизме
В 1969 году ещё не был издан «Архипелаг Гулаг», а в советском обществе пришедшее на смену неудавшемуся реформатору Хрущеву консервативное «коллективное руководство» во главе с Брежневым старалось исключить из обращения тему репрессий, диссиденты старались не дать умолчать эту тему.
В.Кормер исключением не являлся.
По молодости лет не имея своего непосредственного опыта, он использует расхожие представления о жизни во времена Сталина.
«Ответом был торжествующий сталинский византинизм, процессы борьбы с космополитизмом и новые волны арестов. Машина крутилась. Рабовладельческому государству нужно было восстанавливать и развивать свое хозяйство. Хотя теория и опровергла экономичность рабского труда, даровой труд все равно казался выгоден. Контингенты пленных немцев и вернувшихся из плена русских не могли удовлетворить растущих запросов промышленности. Привыкнув питаться человечиной, система не терпела уже другой пищи. Аппетиты росли… Это было время, когда интеллигенция, еще не вся, но в лице лучших своих людей, впервые преодолевая страх, задумалась. В лагерях, в трущобах коммунальных квартир у нее нашлась возможность подумать.»
Здесь - сплошные инсинуации и искажения. В 1969 году не были ещё известны истинные масштабы репрессий при Сталине, которые (неожиданно) имели довольно скромные размеры. СССР при Сталине не был рабовладельческим государством, хотя навязанная стране война (а потом и атомная гонка) потребовали напряжения всех её сил. Контингенты пленных немцев занимались тем, чем и должны были заниматься: восстановлением того, что они и разрушили. Что касается интеллигенции, особенно, научной интеллигенции, то они получили в то время лучшую в мире систему вознаграждения за научный труд, которая состояла из высокооплачиваемых двух научных степеней. А также из весьма либерального режима работы, когда посещать учреждение было достаточно в течение двух раз в неделю.
ВФК не понимает, что содержанием «эпохи сталинизма» были не только и не столько репрессии, а именно модернизация страны.
И ещё.
Участники сталинских проектов, например, атомного проекта (сталинско-бериевского) вспоминают, насколько интересна была сам работа. Люди работали на пике своих возможностей, это был захватывающий квест в стране неизведанных открытий.
Многие ровесники XX века при Сталине испытали то же самое, получив образование и имея возможность применить свои способности.
Это куда интереснее, чем быть мерчендайзером в инофирме сейчас, зарабатывая кучу денег в офисе за компьютером.
Кстати, эти мотивы прочитываются даже в романе А.Солженицына «В круге первом».
Интеллигенция делал то, что кроме неё никто не мог сделать. Эти люди создали щит и меч Родины, который ей до сих пор служит.
По поводу войны
«Интеллигенция встретила войну с облегчением и радостью. Интеллигенту и сейчас приятно вспомнить о ней. Ощущение трагедии народов лишь обостряет его чувства, делает их полновесней. Он говорит, конечно, о горе матерей, о страданиях жен, о материальном ущербе. Но за всем этим легко проглядывает восторг и веселье тех лет. Интеллигент снова был при деле, он снова был нужен своей земле, он был со своим народом. Неважно стало: кто правит этим народом, с чьим именем на устах он идет умирать; неважны стали все моральные проблемы, могла успокоиться совесть, можно было ни о чем не думать. Зло опять было где-то вовне, интеллигент опять видел перед собой эту цель — уничтожить зло, интеллигент опять становился спасителем человечества. С оружием в руках он чувствовал себя впервые после всех унижений сильным, смелым, свободным. Он надеялся, что и по возвращении это чувство не покинет его, что Советское государство, которого он снова стал полноправным гражданином, это государство, пройдя через огонь войны, совершив великий подвиг, преобразится…»
Здесь неправда все. Интеллигенция Москвы, Ленинграда и других городов шла в ополчение добровольно. Немногие выжили тогда. Они руководствовались чувством патриотизма и шли воевать, как рядовые стрелки без связи с их основной профессией.
Впрочем, то, что чувствовали интеллигенты в то время, их мотивацию лучше всего можно понять, читая фронтовые корреспонденции, например, К.Симонова.
Кроме того, подавляющее большинство интеллигенции Сталина и его режим врагами не считали и с ними не боролись. Они возвращались с войны, учились, ставили фильмы, защищали диссертации. «Свобода» в их понимании имела несколько другие измерения, чем у диссидентов через 20 лет после войны.
Оттепель
«Вряд ли, однако, в условиях сталинского тоталитарного террора ей удалось бы довести свои помыслы до исполнения. На помощь пришло время. За смертью Сталина, система сама собой пошатнулась сверху донизу так, словно она держалась им одним и теперь неминуемо должна распасться. Интеллигенция ликовала. Начиналась оттепель. Снова, в который раз, забыв кто она и где она, интеллигенция верила, что за оттепелью недалеко уже весна и лето. Она снова не захотела трезво оценить ситуацию, приготовить себя к долгой и трудной борьбе, снова рассчитывая, что все произойдет само собой. Скорее всего, правда, она и не могла бы бороться. За тридцать с лишним лет она отвыкла работать, поглупела, была больше стадом, чем единством… Неудивительно, что в удел ей достались опять сначала надежды, а потом палки. Финал интеллигентской оттепели был в октябре 1956 года в Венгрии. Хрущевские культурные погромы окончательно придали интеллигенции тот вид, который имеет она сегодня.»
ВФК здесь предполагает, что у интеллигенции были некие помыслы, которая она не могла при Сталине довести до исполнении.
Но большинство людей в то время имели помыслы получить образование, выйти в люди, получить хоршую должность и квартиру.
Все, как всегда.И у большинства все получалось. Интеллигенция стала меритократией.
Это не означает, что получалось все у всех. Творческая интеллигенция хотела больше свободы. И при Хрущеве ронм её получила.
Что асается того, что интеллигенция за 30 лет при Сталине разучилась работать и поглупела – то ровно наоборот. При Сталине работать научились и ещё лолго работали ло 80-х годов. Это при Брежневе уже страна потеряла темп, цель и чувство самосохранения.
Что касается Венгрии в 1956, а потом и Чехословакии в 1968, то продолжение этой политики Запада привело к захвату Украины в 2014 годк.
То, что от ВФК ускользнуло
К сожалению, Владимир Кормер не дожил до наших дней. Он ушел из жизни в начале Перестройки не увидел как торжества своих идей, так и чем это торжество обернулось для страны и мира. Это дало бы ему возможность лучше понять интеллигентов 1917 года, которые в одночасье потеряли страну и государство.
В рассуждениях ВФК, приведенных в обсуждаемой статье, отсутствует важная, главная сущность, без которой невозможно понять ни то, что произошло в 1917 году, ни то, что произошло в 1991-м, ни поведение и мотивацию людей, которых ВФК относит к интеллигенции.
Сущность эта – Государство.
Это – первичное понятие.
Определим Государство, как Ковчег, на котором народы данной страны перемещаются по времени.
У Государства много свойств, это класс – Государство- является базовым. От него идут все остальные классы и множества. Для дальнейшего обсуждения достаточно знать, что Государство – ковчег, у него есть капитан и команда.
Без Государства народ существовать не может. Без Государства он будет захвачен, уничтожен, порабощен. В лучшем случае он будет подвергнут внешнему управлению, потеряет свой язык и культуру.
В 1917 году Россия потеряла Государство. Примерно, как 300 лет до того.
И это произошло ДО большевистского переворота.
Большевики, которые подобрали власть тогда, были меньшим злом по сравнению со смутой и безвременьем при потере Государства. Поэтому они и выиграли Гражданскую войну.
Поэтому и интеллигенция их приняла и пошла к ним на службу. Так или иначе они спасли страну, восстановили Государство и защитили его от набега Объединенной Европы.
Условно всю интеллигенции, как того времени, так и современную, можно разделить на два отряда, лагеря, класса
1.Патриотическая.
2. Либеральная.
50-100 лет назад эти отряды назывались бы по-другому, но сути это не меняет.
Патриотическая интеллигенция (вообще - граждане) высшей ценностью считают Государство и его сохранение.
Либеральная интеллигенция считает высшей ценностью права человека. Как они их понимают.
Практически, все послевоенные годы эталоном прав человека считались США, с которых, в основном, и была списана Декларация прав человека.
Но дело в том, что «прав человека», как таковых, не существует.
Не существует вне Государства. То есть, естественные права человека существуют в лесу, в глухой чаще, где человек волен отстаивать и утверждать эти права непосредственно своей силой.
Все остальное гарантируется и поддерживается исключительно Государством.
И патриотическая интеллигенция это все понимала и понимает.
Понимал это и я в 1969 году.
Меня нисколько не утомляло это «двоемыслие» (к этому термину я более привычен, чем «двойное сознание» у ВФК).
Да, говорили мы одно, а думали другое.
Обычное лицемерие, принятое в большинстве обществ.
Как правило, в обществе есть вещи, которые не принято называть и обсуждать.
Это нормально.
Каждое новое поколение советских людей по мере взросления, изучали официальную идеологию и приучались не принимать её всерьез. Никакого когнитивного диссонанса это не вызывало.
И мы, как и ВФК также, считали, что Государство – это нечто само собой разумеющееся.
Только для большинства населения Государство было чем-то со знаком «плюс», а революционизирующим диссидентам – со знаком «минус». Оно ограничивало их свободу (действительно, ограничивало).
Но когда эта свобода настала в 1991 году, то выяснилось, что ездить в Париж на чашечку кофе право есть, а возможности – никакой.
И уж совсем странно выглядят претензии ВФК относительно «буржуазности».
«Буржуазность» и в СССР и сейчас обозначает просто приличную жизнь в пределах возможностей среднего класса: квартира, машина, дача, турпоездка в Турцию в отпуск.
Это – нормальные требования любого человека. Но не ценой потери Государства.
Только при сильном Государстве это будет доступно для всех.
Относительно религии – за 50 лет все радикально поменялось.
И теперь бездуховность – прерогатива Запада, а Россия –форпост консервативных христианских ценностей.
Что касается либеральной интеллигенции, то она никуда не делась.
Другое дело, что их эталон – объединенный Запад – несколько поник и скукожился.
Впрочем, это не мешает им по-прежнему гнуть свою линию и в меру сил подрывать свое Государство.
Эпилог
Для меня эта статья явилась своеобразной «капсулой времени». Я не прочел её вовремя, хотя полвека назад идеи её во много разделял.
Но поток событий, сокрушивших СССР и разрушивших среду нашего обитания, показал бесплодность и вредоносность многих идей, отраженных в статье.
Самое главное – интеллигенция не имеет и не должна иметь никаких интересов вне интересов народов Государства, где она живет. Нет никакой общепризнанной цели и истины, общей для всех стран и народов.
Есть наша правда, и есть их правда.
Мы должны нести другим народам и государствам нашу правду.
И критически относится, противодействовать чуждым идеям и намерениям.
Так победим.
Мне не довелось прочесть эту статью в 1969 году, когда она была издана за границей. Ничего не слышал о ней и позже, хотя идейные цитаты из неё были широко распространены в 70-80 гг в СССР и явились, фактически, идейным основанием диссидентского движения.
В.Ф.Кормер был несколько старше меня, он получил схожее с моим образование в области вычислительной техники и некоторое время работал в ВЦ АН СССР, где в те же примерно годы работал и я. Мы даже могли пересекаться с ним в машинном зале ЭВМ БЭСМ-6.
К сожалению, В.Ф.Кормер ушел из жизни в начале перестройки, и ему не было суждено наблюдать крах СССР, а вместе с ним и крах идей, которым посвящена данная статья.
Ниже я постараюсь сформулировать идейные ошибки статьи и в общем диссидентского движения.
Определения
Автор статьи (далее, ВФК) считает, что
«…сегодня интеллигенция опять, без сомнения, явно держит в своих руках судьбы России, а с нею и всего мира…»
Утверждение смелое. А что же такое интеллигенция? И кто такой интеллигент.
Здесь ВФК пускается в длительные рассуждения, результаты которых выражаются цитатой
« Всюду были (и есть), наконец, просто образованные люди, учителя, врачи, инженеры или работники искусства.
Но никогда никто из них не был до такой степени, как русский интеллигент, отчужден от своей страны, своего государства, никто, как он, не чувствовал себя настолько чужым — не другому человеку, не обществу, не Богу, — но своей земле, своему народу, своей государственной власти. Именно переживанием этого характернейшего ощущения и были заполнены ум и сердце образованного русского человека второй половины XIX — начала XX века, именно это сознание коллективной отчужденности и делало его интеллигентом. И так как нигде и никогда в Истории это страдание никакому другому социальному слою не было дано, то именно поэтому нигде, кроме как в России, не было интеллигенции.
Кстати, именно поэтому справедливо утверждение, что многие талантливые русские люди, Толстой, Достоевский, та же Марина Цветаева, не были интеллигентами, хотя элементы интеллигентщины, конечно, были и у них.»
То есть, интеллигент (по ВФК) первоначально, природно, по определению отчужден от государства, то есть, по сути, враждебен ему в идейном смысле.
А поскольку Толстой, Достоевский, Цветаева с государством не боролись (ну, это ещё как сказать..), то интеллигентами они не являются с точки зрения данного определения.
Здесь запомним это противоречие Интеллигент-Государство, которое вводит сам ВФК и которое, без сомнения играет важную роль в развитии станы и мира.
Какими же свойствами обладает современная (1969 года) по мнению ВФК?
1.Буржуазность.
По мнению ВФК
«Интеллигенция сегодня стремится к обеспеченности, к благополучию и не видит уже ничего плохого в сытой жизни.»
«Идеалом для него является жизнь его американского или европейского коллеги, свободного, хорошо оплачиваемого специалиста, который вынужден, правда, работать значительно напряженней, чем работает интеллигент здесь, в России, но зато имеет собственный автомобиль, коттедж, семью из четырех детей, неработающую жену и может путешествовать по всему миру. »
2.Обращенная религиозность.
«Церковь, по мнению интеллигента, историческое формирование, не больше. Несколько десятков храмов в столице и кое-где в провинции еще доживают свой век, молчаливо свидетельствуя об угасании этой древней сферы бытия. Когда-то это все было необходимо, но теперь исчерпало себя. Есть культурные памятники, их, разумеется, надо беречь и даже любить, но так называемое Откровение относится к области мифологии и только.»
« …интеллигент и без всякой науки знает, что Бога нет, он уверился в этом на собственном опыте! Потому что если бы Бог существовал, то он не мог бы допустить всех тех ужасов, что суждено было за последние полвека пережить интеллигенту. Такова диалектика русского атеиста»
3.Отчуждение от своей страны и государства.
Это следует из определения интеллигенции, которое дает ВФК.
«…этот последний из перечислявшихся родовых признаков интеллигенции совпадает, по сути дела, с ее определением. »
Генезис и развитие интеллигенции
По мнению ВФК
«…когда интеллигенция появилась первый раз на исторической арене, в сороковых-пятидесятых годах прошлого века, в России имелось приблизительно следующее социальное деление: № 1 — дворянство, которое в свою очередь распадалось на: 2 — бюрократию, и 3 — земство; затем, собственно, 4 — интеллигенция, возникавшая из деклассировавшихся дворян и разночинцев; далее — 5 — духовенство; и наконец, 6 — зарождавшаяся капиталистическая прослойка.»
После революции с уничтожением классов и сословий все образованные люди так или иначе примкнули к интеллигенции
«Потенциальные купцы и дворяне за неимением возможностей, за отсутствием адекватного поля для приложения своих талантов, поневоле переходят в разряд интеллигентов. Люди с темпераментом коммивояжеров занимаются научной работой, несбывшиеся содержатели притонов выбиваются в академики, несостоявшиеся проповедники пишут статьи в академические журналы. Вообще всякий человек с высшим образованием автоматически зачисляется в интеллигенцию. »
Здесь несколько режет глаз «содержатели притонов-академики».
Уж кто-кто, а академики в СССР были чрезвычайно заслуженными и уважаемыми людьми.
Также « [партийная ]бюрократия смыкается с интеллигенцией.»
ВФК отмечает известный антагонизм власти и интеллигенции, которая эту власть породила
«…породив большевизм, напитав его собою, интеллигенция, едва только он из эфирной эманации, из призрака субстантивировался, стал реальностью, сделался властью, тотчас же захотела оттолкнуться от него, тотчас же ощутила его себе внеположным, тотчас же поняла, что этим она не решила своих проблем и должна снова терзаться своей чуждостью принявшей как будто этот большевизм земле. »
КВК усматривает противоречие интеллигенции с коммунистической идеологией
«С одной стороны, коммунистическая идеология сама есть дело рук интеллигенции. С другой стороны, эта идеология, уже в качестве принудительно насаждаемой, постоянно ориентирует интеллигенцию в направлении этих поистине «проклятых вопросов», не дает забыть ей о них. После того как преемственность христианской духовной традиции уничтожилась, после того как мечта о грядущем царстве справедливости почти исчезла, проблематика власти заняла в интеллигентской психике главенствующее место, фактически став религией.»
Тем не менее
«Интеллигенция не смела выступить при Советской Власти не только оттого, что ей не давали этого сделать, но и оттого, в первую очередь, что ей не с чем было выступить. Коммунизм был ее собственным детищем. »
И основное противоречие интеллигенции по ВФК
«Итак, на всем бытии интеллигенции лежит отпечаток всепроникающей раздвоенности. Интеллигенция не принимает Советской Власти, отталкивается от нее, порою ненавидит, и, с другой стороны, меж ними симбиоз, она питает ее, холит и пестует; интеллигенция ждет крушения Советской Власти, надеется, что это крушение все-таки рано или поздно случится, и, с другой стороны, сотрудничает тем временем с ней; интеллигенция страдает, оттого что вынуждена жить при Советской Власти, и вместе с тем, с другой стороны, стремится к благополучию. Происходит совмещение несовместимого.»
Далее автор переходит к философскому описанию двойного сознания, которое, по его мнению, является причиной столь противоречивого поведения советской интеллигенции.
О сталинизме
В 1969 году ещё не был издан «Архипелаг Гулаг», а в советском обществе пришедшее на смену неудавшемуся реформатору Хрущеву консервативное «коллективное руководство» во главе с Брежневым старалось исключить из обращения тему репрессий, диссиденты старались не дать умолчать эту тему.
В.Кормер исключением не являлся.
По молодости лет не имея своего непосредственного опыта, он использует расхожие представления о жизни во времена Сталина.
«Ответом был торжествующий сталинский византинизм, процессы борьбы с космополитизмом и новые волны арестов. Машина крутилась. Рабовладельческому государству нужно было восстанавливать и развивать свое хозяйство. Хотя теория и опровергла экономичность рабского труда, даровой труд все равно казался выгоден. Контингенты пленных немцев и вернувшихся из плена русских не могли удовлетворить растущих запросов промышленности. Привыкнув питаться человечиной, система не терпела уже другой пищи. Аппетиты росли… Это было время, когда интеллигенция, еще не вся, но в лице лучших своих людей, впервые преодолевая страх, задумалась. В лагерях, в трущобах коммунальных квартир у нее нашлась возможность подумать.»
Здесь - сплошные инсинуации и искажения. В 1969 году не были ещё известны истинные масштабы репрессий при Сталине, которые (неожиданно) имели довольно скромные размеры. СССР при Сталине не был рабовладельческим государством, хотя навязанная стране война (а потом и атомная гонка) потребовали напряжения всех её сил. Контингенты пленных немцев занимались тем, чем и должны были заниматься: восстановлением того, что они и разрушили. Что касается интеллигенции, особенно, научной интеллигенции, то они получили в то время лучшую в мире систему вознаграждения за научный труд, которая состояла из высокооплачиваемых двух научных степеней. А также из весьма либерального режима работы, когда посещать учреждение было достаточно в течение двух раз в неделю.
ВФК не понимает, что содержанием «эпохи сталинизма» были не только и не столько репрессии, а именно модернизация страны.
И ещё.
Участники сталинских проектов, например, атомного проекта (сталинско-бериевского) вспоминают, насколько интересна была сам работа. Люди работали на пике своих возможностей, это был захватывающий квест в стране неизведанных открытий.
Многие ровесники XX века при Сталине испытали то же самое, получив образование и имея возможность применить свои способности.
Это куда интереснее, чем быть мерчендайзером в инофирме сейчас, зарабатывая кучу денег в офисе за компьютером.
Кстати, эти мотивы прочитываются даже в романе А.Солженицына «В круге первом».
Интеллигенция делал то, что кроме неё никто не мог сделать. Эти люди создали щит и меч Родины, который ей до сих пор служит.
По поводу войны
«Интеллигенция встретила войну с облегчением и радостью. Интеллигенту и сейчас приятно вспомнить о ней. Ощущение трагедии народов лишь обостряет его чувства, делает их полновесней. Он говорит, конечно, о горе матерей, о страданиях жен, о материальном ущербе. Но за всем этим легко проглядывает восторг и веселье тех лет. Интеллигент снова был при деле, он снова был нужен своей земле, он был со своим народом. Неважно стало: кто правит этим народом, с чьим именем на устах он идет умирать; неважны стали все моральные проблемы, могла успокоиться совесть, можно было ни о чем не думать. Зло опять было где-то вовне, интеллигент опять видел перед собой эту цель — уничтожить зло, интеллигент опять становился спасителем человечества. С оружием в руках он чувствовал себя впервые после всех унижений сильным, смелым, свободным. Он надеялся, что и по возвращении это чувство не покинет его, что Советское государство, которого он снова стал полноправным гражданином, это государство, пройдя через огонь войны, совершив великий подвиг, преобразится…»
Здесь неправда все. Интеллигенция Москвы, Ленинграда и других городов шла в ополчение добровольно. Немногие выжили тогда. Они руководствовались чувством патриотизма и шли воевать, как рядовые стрелки без связи с их основной профессией.
Впрочем, то, что чувствовали интеллигенты в то время, их мотивацию лучше всего можно понять, читая фронтовые корреспонденции, например, К.Симонова.
Кроме того, подавляющее большинство интеллигенции Сталина и его режим врагами не считали и с ними не боролись. Они возвращались с войны, учились, ставили фильмы, защищали диссертации. «Свобода» в их понимании имела несколько другие измерения, чем у диссидентов через 20 лет после войны.
Оттепель
«Вряд ли, однако, в условиях сталинского тоталитарного террора ей удалось бы довести свои помыслы до исполнения. На помощь пришло время. За смертью Сталина, система сама собой пошатнулась сверху донизу так, словно она держалась им одним и теперь неминуемо должна распасться. Интеллигенция ликовала. Начиналась оттепель. Снова, в который раз, забыв кто она и где она, интеллигенция верила, что за оттепелью недалеко уже весна и лето. Она снова не захотела трезво оценить ситуацию, приготовить себя к долгой и трудной борьбе, снова рассчитывая, что все произойдет само собой. Скорее всего, правда, она и не могла бы бороться. За тридцать с лишним лет она отвыкла работать, поглупела, была больше стадом, чем единством… Неудивительно, что в удел ей достались опять сначала надежды, а потом палки. Финал интеллигентской оттепели был в октябре 1956 года в Венгрии. Хрущевские культурные погромы окончательно придали интеллигенции тот вид, который имеет она сегодня.»
ВФК здесь предполагает, что у интеллигенции были некие помыслы, которая она не могла при Сталине довести до исполнении.
Но большинство людей в то время имели помыслы получить образование, выйти в люди, получить хоршую должность и квартиру.
Все, как всегда.И у большинства все получалось. Интеллигенция стала меритократией.
Это не означает, что получалось все у всех. Творческая интеллигенция хотела больше свободы. И при Хрущеве ронм её получила.
Что асается того, что интеллигенция за 30 лет при Сталине разучилась работать и поглупела – то ровно наоборот. При Сталине работать научились и ещё лолго работали ло 80-х годов. Это при Брежневе уже страна потеряла темп, цель и чувство самосохранения.
Что касается Венгрии в 1956, а потом и Чехословакии в 1968, то продолжение этой политики Запада привело к захвату Украины в 2014 годк.
То, что от ВФК ускользнуло
К сожалению, Владимир Кормер не дожил до наших дней. Он ушел из жизни в начале Перестройки не увидел как торжества своих идей, так и чем это торжество обернулось для страны и мира. Это дало бы ему возможность лучше понять интеллигентов 1917 года, которые в одночасье потеряли страну и государство.
В рассуждениях ВФК, приведенных в обсуждаемой статье, отсутствует важная, главная сущность, без которой невозможно понять ни то, что произошло в 1917 году, ни то, что произошло в 1991-м, ни поведение и мотивацию людей, которых ВФК относит к интеллигенции.
Сущность эта – Государство.
Это – первичное понятие.
Определим Государство, как Ковчег, на котором народы данной страны перемещаются по времени.
У Государства много свойств, это класс – Государство- является базовым. От него идут все остальные классы и множества. Для дальнейшего обсуждения достаточно знать, что Государство – ковчег, у него есть капитан и команда.
Без Государства народ существовать не может. Без Государства он будет захвачен, уничтожен, порабощен. В лучшем случае он будет подвергнут внешнему управлению, потеряет свой язык и культуру.
В 1917 году Россия потеряла Государство. Примерно, как 300 лет до того.
И это произошло ДО большевистского переворота.
Большевики, которые подобрали власть тогда, были меньшим злом по сравнению со смутой и безвременьем при потере Государства. Поэтому они и выиграли Гражданскую войну.
Поэтому и интеллигенция их приняла и пошла к ним на службу. Так или иначе они спасли страну, восстановили Государство и защитили его от набега Объединенной Европы.
Условно всю интеллигенции, как того времени, так и современную, можно разделить на два отряда, лагеря, класса
1.Патриотическая.
2. Либеральная.
50-100 лет назад эти отряды назывались бы по-другому, но сути это не меняет.
Патриотическая интеллигенция (вообще - граждане) высшей ценностью считают Государство и его сохранение.
Либеральная интеллигенция считает высшей ценностью права человека. Как они их понимают.
Практически, все послевоенные годы эталоном прав человека считались США, с которых, в основном, и была списана Декларация прав человека.
Но дело в том, что «прав человека», как таковых, не существует.
Не существует вне Государства. То есть, естественные права человека существуют в лесу, в глухой чаще, где человек волен отстаивать и утверждать эти права непосредственно своей силой.
Все остальное гарантируется и поддерживается исключительно Государством.
И патриотическая интеллигенция это все понимала и понимает.
Понимал это и я в 1969 году.
Меня нисколько не утомляло это «двоемыслие» (к этому термину я более привычен, чем «двойное сознание» у ВФК).
Да, говорили мы одно, а думали другое.
Обычное лицемерие, принятое в большинстве обществ.
Как правило, в обществе есть вещи, которые не принято называть и обсуждать.
Это нормально.
Каждое новое поколение советских людей по мере взросления, изучали официальную идеологию и приучались не принимать её всерьез. Никакого когнитивного диссонанса это не вызывало.
И мы, как и ВФК также, считали, что Государство – это нечто само собой разумеющееся.
Только для большинства населения Государство было чем-то со знаком «плюс», а революционизирующим диссидентам – со знаком «минус». Оно ограничивало их свободу (действительно, ограничивало).
Но когда эта свобода настала в 1991 году, то выяснилось, что ездить в Париж на чашечку кофе право есть, а возможности – никакой.
И уж совсем странно выглядят претензии ВФК относительно «буржуазности».
«Буржуазность» и в СССР и сейчас обозначает просто приличную жизнь в пределах возможностей среднего класса: квартира, машина, дача, турпоездка в Турцию в отпуск.
Это – нормальные требования любого человека. Но не ценой потери Государства.
Только при сильном Государстве это будет доступно для всех.
Относительно религии – за 50 лет все радикально поменялось.
И теперь бездуховность – прерогатива Запада, а Россия –форпост консервативных христианских ценностей.
Что касается либеральной интеллигенции, то она никуда не делась.
Другое дело, что их эталон – объединенный Запад – несколько поник и скукожился.
Впрочем, это не мешает им по-прежнему гнуть свою линию и в меру сил подрывать свое Государство.
Эпилог
Для меня эта статья явилась своеобразной «капсулой времени». Я не прочел её вовремя, хотя полвека назад идеи её во много разделял.
Но поток событий, сокрушивших СССР и разрушивших среду нашего обитания, показал бесплодность и вредоносность многих идей, отраженных в статье.
Самое главное – интеллигенция не имеет и не должна иметь никаких интересов вне интересов народов Государства, где она живет. Нет никакой общепризнанной цели и истины, общей для всех стран и народов.
Есть наша правда, и есть их правда.
Мы должны нести другим народам и государствам нашу правду.
И критически относится, противодействовать чуждым идеям и намерениям.
Так победим.
